С другой стороны, примеряя шорты в магазине, я могу услышать от него аккуратное: «Мне кажется, что такие короткие и обтягивающие модели шьют только для очень худых и очень молодых девушек…» Если бы я была так же честна в отношениях, как мой муж, я бы его в тот момент стукнула сковородкой, но я в тот момент просто заплакала и решила не есть больше никогда.
Как человек с плохой памятью, я очень стараюсь врать в отношениях поменьше — все равно что-нибудь перепутаю и проколюсь. Я никогда не вру в сексе и о сексе, о своих чувствах (все равно не выйдет, у меня все на лице написано), о здоровье — хотя знаю огромное количество женщин, которые обманывают мужей о «женских» операциях и гинекологических проблемах. Им кажется, что такая информация может отвратить мужчину навсегда. Меня бы скорее отвратил мужчина, который способен сбежать от жены после ее операции. А еще больше отвратила бы жена, которая считает своего мужа настолько подлым, примитивным и инфантильным, что ограждает его от участия в своей жизни — в болезни и здравии.
В общем я не вру в крупном — но не вру и по мелочам. Говорить мужу, что твои туфли стоили три тысячи рублей, а не тридцать — это тоже унизительно. Будто он имеет право контролировать твои расходы. Будто ты подросток, скрывающийся от строгих родителей. Или содержанка, которая обманывает своего спонсора. Фу и ужасно. Я признаюсь мужу, что ревную — когда я ревную, и могу честно сказать о том, чтобы он больше не ходил в ту парикмахерскую, у мастера руки растут явно не оттуда.
…Если вы подумали, что я достигла высшего уровня святости и правдивости, то вы будете не правы. Потому что, несмотря на все вышеперечисленное, я очень-очень много вру в семье. Когда муж говорит, что хочет поехать с друзьями в поход на два дня, я не говорю: «НЕЕЕЕТ! Я не хочу оставаться дома одна с детьми, я хочу читать книжку, делать маски для лица и волос и обнимать тебя!!!» Вместо этого я говорю: «Конечно, ты очень устал, тебе надо немножко отдохнуть, не волнуйся, мы отлично справимся без тебя». Он — мой муж — и правда очень устает на работе и очень много времени проводит с детьми. Так что здравый смысл и представления о справедливости подсказывают мне, что он имеет право посидеть ночь у костра с другими дяденьками и поспать с ними в палатке. Но темперамент, мой темперамент, который не хочет отпускать мужа никуда и ни к кому, приходится заталкивать ногами в самый дальний уголок моего сознания.
То же с работой, поездками, покупкой мотоцикла и даже переездом в другую страну. Мой друг (юрист, мачо, партнер в большой семерке) как-то удивился: «Как ты могла разрешить мужу купить мотоцикл?!» Честно? Мне не нравится, что муж на нем ездит, мне кажется, что это опасно, я волнуюсь. Но я не могу представить, как я могу НЕ разрешить покупать мотоцикл взрослому человеку. В конце-концов он всегда поддерживает меня в моих увлечениях и никогда не спрашивает о том, сколько они стоили.
Во вранье мне кажется очень верным четко отдавать себе отчет в том, для кого ты врешь. Кого ты защищаешь своим враньем? Себя или его? Ты не берешь ребенка на похороны родственника, чтобы защитить ребенка от грустного зрелища или тебе настолько страшно говорить с малышом о смерти, что ты делаешь все, чтобы избежать этого разговора? То же самое в разговорах об изменении чувств друг к другу или посторонних влюбленностях — почему-то такое считается правильным и честным. Но, на мой взгляд, честное оно только в одной ситуации: когда ты говоришь, что, мол, прости, полюбил-полюбила другого человека, ухожу к нему. В той ситуации, когда ты сообщаешь, что ты любишь обоих, не можешь выбрать, страдаешь и мучаешься — это не честность по отношению к партнеру. Это перекладывание ответственности с больной головы на здоровую. Попытка с помощью манипуляций получить не только «официальное» разрешение на измену, но и заставить пострадавшие стороны сочувствовать тебе.
Моя подруга рассказывала, что она очень долго врала не только своему мужу, но и самой себе. У нее очень хороший, порядочный, любящий, красивый, умный и хорошо зарабатывающий муж. Проблема в том, что она его давно не любит, а, возможно, что и никогда не любила. Уважала, ценила, заботилась — но не любила. И вот, через пятнадцать лет брака, она вдруг стала предлагать ему открытые отношения: «Мне хотелось, чтобы он ходил на свидания, чтобы он отвлекся, развеялся, чтобы у нас, как и прежде, была крепкая дружба, но при этом мы могли бы флиртовать и заниматься сексом с другими людьми». Проблема была в том, что флиртовать и заниматься сексом хотела моя подруга, но ей было настолько невыносимо признаться себе в подобном, что она убедила саму себя в том, что действует исключительно в интересах мужа. Потому что все ее существо хорошего и порядочного человека никак не могло признать для самого же себя то, что она совсем, ни капельки больше не любит своего мужа, каким бы замечательным мужчиной тот ни был.
Подытоживая:
- Не врать там, где можно не врать. Все равно запутаешься и не выберешься.
- Врать тогда, когда это во благо партнеру, а не тебе.
- Никогда не врать себе. Что тяжелее всего, конечно.
Фотограф: свободные интернет-источники
Автор: Алина Фаркаш