В рамках биеннале, помимо основной экспозиции, в национальном павильоне любая страна может представить свое автономное художественное высказывание. 2 июня павильон России торжественно открылся при участии министра культуры Александра Авдеева, комиссара русского павильона Стеллы Кесаевой и куратора Бориса Гройса. Россия в Венеции представляет выставку художника Андрея Монастырского и группы "Коллективные действия".
Напомним, Андрей Монастырский – художник, поэт, один из основателей группы "Коллективные действия", ключевая фигура московской концептуальной школы и один из самых загадочных ее представителей. Группа "КД" была образована в середине 70-х (в разное время в нее входили Георгий Кизельватер, Игорь Макаревич, Елена Елагина, Николай Панитков, Илья Кабаков и многие другие) и известна своими "Поездками за город", акциями на открытом воздухе, суть которых состояла в загадочных абсурдных действиях, которые затем тщательно документировались и интерпретировались участниками, а также зрителями. Эта подробная документация органично входила в проект, составляя самую его суть и подтверждая меткое определение концептуализма как "искусства после философии".
Выставка в русском павильоне называется "Пустые зоны", ведь пустота – ключевое понятие для творчества "КД", это пустота бесконечности, которая лежит на стыке обыденного и сакрального. До самого последнего момента суть проекта не раскрывалась журналистам. Было известно только, что это будет совершенно новая инсталляция, совмещенная с ретроспективой творчества Андрея Монастырского и группы "КД" (что и так было очевидно, т. к. восприятие творчества Монастырского невозможно без ретроспекций). И вот, наконец, интрига раскрыта. По периметру большого зала – сколоченные из дерева нары, в центре пространства на круге из светло-зеленого холста с цифрой 11 поставлены сваи, как раз такие, на которых стоит Венеция, на нарах стоит маленький допотопный телевизор Grundig, транслирующий черно-белые записи акций "КД", откуда-то сверху идет звук. При входе зрителя встречают огромные полотнища на русском и английском языках с таким текстом: "СТРАННО, ЗАЧЕМ Я ЛГАЛ СЕБЕ, ЧТО Я ЗДЕСЬ НИКОГДА НЕ БЫЛ И НИЧЕГО НЕ ЗНАЮ ОБ ЭТИХ МЕСТАХ, ВЕДЬ НА САМОМ ДЕЛЕ ЗДЕСЬ ТАК ЖЕ, КАК И ВЕЗДЕ – ТОЛЬКО ЕЩЕ ОСТРЕЕ ЭТО ЧУВСТВУЕШЬ И ГЛУБЖЕ НЕ ПОНИМАЕШЬ". Этот лозунг – цитата из акции 1978 года, когда в заснеженном весеннем лесу под Звенигородом было повешено такое же полотнище.
В следующем зале – лабиринт, похожий на стерильный обезличенный офис, в котором расположены фотографии и документы акций "КД". На первом этаже можно посмотреть видео проектов Монастырского, в которых, например, выдуманный писатель-коммунист С. Подъячев зовет инопланетян или ходит по кладбищу с петухом (здесь можно вспомнить стихи Монастырского: "Курочка-Ряба, вылети из гроба!"), фото проекта "Земляные работы" или вытянуть веревку прямо из стены. Куратор выставки, всемирно известный философ и теоретик искусства Борис Гройс (он, кстати, и придумал в свое время термин "московский концептуализм"), провел на открытии экскурсию, объясняя символическое значение каждого из пространств павильона.
На открытии выставки было много разговоров о том, что деятельность Андрея Монастырского и группы "Коллективные действия" может быть сложной для понимания западными зрителями, не знакомых с реалиями жизни в советском государстве. Хотя, если разобраться, "непонимание" (incomprehension) из упомянутого выше лозунга и есть ключ к творчеству Монастырского и группы "КД", которое концентрируется не вокруг создания зрелищных эффектов или овеществленных художественных объектов, а вокруг эволюции человеческого мышления как такового. В этом смысле русскую экспозицию можно назвать безупречно эстетически целостной. Художественные высказывания, даже коллективные, здесь одиноки, аскетичны и совершенны. Хотя неподготовленному зрителю и сложно разобраться в документах акций "КД", выставка которых слегка напоминает элегантный архив научных работ, творчество "КД" апеллирует как раз к непониманию. Экспозиция русского павильона нуждается не в зрителе, а в деятельном созерцателе. Иначе, выражаясь стихами Монастырского, можно сказать: А мы живы глубоко, а мы сшиты широко, только все потеряно, а говорить не велено.
Автор: Эльвира Тарноградская