Роман Бурцев и Сергей Сергеев: "Хочется жить в своей стране и жить нормально"

Спустя всего год в Санкт-Петербурге на Университетской набережной открывается живописный дебаркадер «Ласточка» — приятное место с чудесным видом на имперский город сразу привлекло питерских тусовщиков. Однако просуществовала «Ласточка» недолго, и в 2010 году авторы презентовали новое место под названием «Дом быта» — уютный и спокойный бар с советским интерьером и «правильной» публикой. Все эти места были открыты под маркой команды «S-11», группы креативных людей во главе с владельцем заведений Романом Бурцевым и промоутером Сергеем Сергеевым. А главным дебютом «S-11» стало открытие и по сей день одного из наиболее популярных клубов — «Солянки».

Московский клуб «Солянка» распахнул свои двери в 2007 году и стал любимым местом представителей модной субкультуры «хипстеров» (городская молодёжь, интересующаяся элитарной зарубежной культурой и искусством, модой, альтернативной музыкой и инди-роком, артхаусным кино, современной литературой). Партнеры по бизнесу, близкие друзья и уроженцы Санкт-Петербурга Роман Бурцев и Сергей Сергеев сумели создать особый микроклимат в своих заведениях, напитав их спокойствием и начисто лишив их пафоса и московской суеты.

Начнём с того, что ваши заведения отличаются от многих, как в Москве, так и в Питере. Такого клуба, как "Солянка", нет нигде. Как вы считаете, в чем главная особенность ваших заведений?

Роман: Прежде всего, "Солянка" - это не клуб и не ресторан в привычном понимании, это скорее сообщество друзей, которые занимаются одним делом. Это и есть основа основ. Мы вместе работаем, мы вместе проводим свободное время, играем в футбол и т.д. А "Солянка" - это место, где мы встречаемся, общаемся, место, где рождаются идеи. Это наш дом, куда мы приглашаем друзей.

«Солянка» - это не клуб и не ресторан в привычном понимании, это скорее сообщество друзей, которые занимаются одним делом.

У нас нет жесткой иерархии, все могут заниматься всем. Не знаю, плохо это или хорошо, но у нас дизайнер через три месяца начинает делать хорошие, успешные вечеринки для своей публики. У нас бармены делают вечеринки, а один из официантов занимается дизайном. Если это творческое самовыражение человека может быть интересным для других – пожалуйста!

Что такое "S11"?

Сергей: "S11" – это в первую очередь  люди, с которыми мы вместе осуществляем  наши проекты, это наши друзья и единомышленники. Конечно, "S11" – это не знак качества, но всё равно в головах людей это уже бренд. Если что-то делают люди из "S11" – это чего-то стоит. И дело тут вовсе не в деньгах.
Роман: Деньги - это важно. Никому не хочется отказывать себе в удовольствии. Мы не против заработать, но только ради денег ничего не делаем.

Честно говоря, уже нет.

Раньше такое бывало?

Роман: Раньше это было возможно. Сейчас мы знаем себе цену, и если кто-то хочет воспользоваться услугами "S11" и заработать, то ему, конечно, придется поделиться.

Вашим землякам из Петербурга  – компании Ginza Project - пришлось  открыть не один десяток ресторанов, прежде чем получить имя в столице,  а вы открыли один ресторан "Лебединое озеро", и он сразу стал популярным. Как так получилось?

Роман:  У них своя публика, у нас – своя. У них своя жизнь, у нас - своя. При этом нельзя сказать, что они делают плохие заведения. Просто у них другие цели и другие способы. Но они молодцы.
Сергей:  Им ближе формат, рассчитанный на "гламурную" публику, на барышень.
Роман: Трудно иметь 50 заведений и к каждому относиться "с душой", это уже конвейер. У нас есть  возможность "болеть душой" за каждое место, ведь у нас их всего три.
Сергей: Если ты потеряешь номерок, я всегда схожу и решу эту проблему. Если будет много народу в гардеробе, я положу твою куртку наверху. Мы встречаем людей и ведем их до конца, это естественно, это у нас в крови.
Роман: Наша задача – каждому уделить максимум внимания. Мы  стараемся замечать детали. Видимо, люди это ценят, потому и любят наши места. Ребята из Ginza Project - бизнесмены, а мы нет.

Вы с самого начала знали, что  будете придерживаться такого формата?

Роман: Мы просто хотели вместе осуществить мечту, посмотреть, как это будет. А что-то планировать вообще было невозможно. Ведь мы много чего не знали, не понимали с какими сложностями нам придется столкнуться. Возможно, это была авантюра, но без этого ничего не было бы.

Это может быть Юра Цой с "Крыши", а может быть молодой парень Платон 22-х лет, который сейчас сидит внизу. И тому и другому здесь вроде хорошо.
Роман: В основном к нам ходят знакомые знакомых. Ведь и работает тут разная публика. Нам с Сергеем по 37-38 лет, а есть ребята, которым по 22 года. Понятно, что у нас с ними разный круг общения, но в какой-то момент всё перемешивается,  и получается та самая "солянка".

К вам ходят только те люди, которых вы хотите видеть?

Сергей: Не всегда. Недавно был концерт, на который пришла та молодежь, которую не хочется видеть у себя каждый день. Конечно, чтобы заполнить помещение, мы вынуждены идти на компромисс, делать вечеринки для молодежи. Но если возникнет "перекос", мы можем лишиться более взрослой публики, к которой принадлежат наши друзья. Это постоянный процесс, который нужно контролировать и идти по очень тонкой грани.

"Солянка" известна как место, зародившее в Москве "хипстерскую" субкультуру. Согласны ли вы с этим? И кто такие, по-вашему, хипстеры?

Роман: Это просто клише. В принципе, "хипстеры" - это почти вся современная молодежь. Она есть везде, она и в "Стрелке" есть, и у нас они тоже периодически тусуются.
Сергей: У нас проходят разные вечеринки. В нашей музыкальной программе для каждого человека найдется его любимый артист: и для хипстеров, и для тебя, и для да Винчи, наверняка, найдется музыка. Допустим, на моих вечеринках их меньше. В любой тусовке есть люди хорошие, а есть люди "так себе". На той же "Крыше", которую мы любим, есть ребята, которые нам не очень нравятся.

Но там есть бандиты.

Кто такие по-вашему "фрики"?

Роман: Данила Поляков вполне попадает под определение "фрика".

Он у вас бывает?

Роман: Конечно, у нас все бывают. У нас могут быть и Роман Абрамович, и Данила Поляков одновременно, просто в разных залах.

Говорят, что в скором времени Роман Абрамович планирует реконструировать Парк Горького. Как это может отразиться на вашем бизнесе?

Роман: Наверное, Парк Горького действительно будут переделывать. Как, когда, какие давать этому оценки – дело времени. Дай Бог, чтобы все получилось, мы к этому относимся хорошо. Что касается "Лебединого озера", то место это хорошее, оно вполне европейское. Будучи уверенными в этом, мы надеемся, что те люди, от которых зависит судьба этого места, тоже это оценят. Надеемся, что будем участвовать в одном из проектов Парка Культуры наряду с другими прогрессивными силами.

А может, это будет еще одна "Солянка"?

Роман: Еще одну "Солянку" открыть невозможно.
Сергей: Скажем так, у нас ведется сейчас конструктивный диалог по этому поводу. Мы надеемся, что будем участвовать в проекте обновления Парка Культуры.

Люди всегда так говорят. Например, тусуются всю ночь в "Солянке" в Москве или в "Доме быта" в Питере, а потом говорят: "Фу, как тут не круто, ну полная шняга".
Сергей: В Москве за ночь можно посетить 4-5 нормальных мест. Если у тебя хороший настрой, хорошая компания, а сам ты "не говнистый" человек, то тебе будет хорошо. Просто Москва пресыщена вечеринками, люди обленились. Они совершенно забыли, например, что хорошая музыка – это не всегда большое коммерческое имя. Можно привести в пример много неизвестных исполнителей, чья музыка на порядок выше, чем у тех, кто каждую неделю ездит по фестивалям. Многие западные диджеи приезжают сюда уже уставшие от перелетов, от одинаковых выступлений. У них одна и та же программа. Он вчера ее отыграл в Мадриде, а сегодня то же самое играет здесь, ему лень  что-то новое придумывать. Я миллион композиций прослушиваю и в состоянии найти по-настоящему хорошего и интересного исполнителя. Но на такого человека мало кто пойдет, будут говорить, его не знают. Москва – один из самых событийных городов мира. Такого количества  "привозов" как в Москве, нет нигде. В Европе нигде за ночь не происходит такого количества вечеринок, как в Москве.
Роман: Проблема Москвы в том, что все идет волнообразно. В какой-то момент, например, появился "Симачёв", и он был как глоток свежего воздуха. Тогда все это было в новинку, как в 90-х, когда был "рэйв". А потом потихонечку начали открываться другие места, какие-то бары, и всё стало довольно ровно. Есть некая стагнация. Какого-то прорыва, какой-то эволюции, чего-то свежего сейчас, конечно, нет. Но говорить о том, что здесь абсолютно ничего не происходит, нельзя.

Спокойно. Конкуренция должна быть. Прежде чем составлять программы для себя, мы отслеживаем, что идёт у других. Это нормальный процесс. Круто, что есть разные места, что появляются новые. В Москве эта культура существует, люди в тонусе, они привыкли ходить на вечеринки. В Питере с этим сложнее. Мы делали вечеринку в Питере по случаю запуска Mainpeople Санкт-Петербург, и крайне удивились тому, что питерскую публику было очень сложно "раскачать".
Роман: Я надеюсь, потихонечку там тоже ситуация изменится. С появлением "Дома быта" и "Мюзик-холла", люди как-то начали ходить. Главное, что это встряхнуло людей, которые хотят что-то делать, хотят открывать новые места. И повышается уровень заведений -  ты уже не сколотишь четыре доски и не поставишь на них самовар.

А сами вы куда ходите? Какие заведения в Москве вам нравятся?

Сергей: "Крыша" - там наш формат. "Стрелка" - они молодцы, там и "привозы", и концерты правильные. В "Симачёв-баре" Сережа "Оранж" молодец. Плюс ещё "Пропаганда" заслуживает уважения. Вообще, в наше время просуществовать 15 лет – это впечатляет. Все мои любимые диджеи говорят, что в плане "отдачи" лучше всего играть там. Там совсем другая публика - люди там танцуют и слушают музыку.

Сейчас в моде такие пространства, как "Красный Октябрь", "Арма", "Флакон". Вы не думали построить там что-то в своем формате?

Роман: Мы "не заходим" в "мэйнстримовые" пространства. Мы можем в него превратиться, но "заходить" в уже имеющийся мы точно не будем. Скорее мы будем искать новые пространства, в которых что-то начинается.  На "Красном Октябре" все странно устроено, там слишком большой микс всего. Совершенно не понятно, для кого это всё и зачем.

Всё будет жить своей жизнью, пока не закончится история с арендой этих пространств. А потом будет какой-то новый проект, начнется новый кайф. Например, все перейдут в Парк Горького, я надеюсь. Там будет происходить уже что-то новое. Для того, чтобы осуществлять такие проекты, нужна очень чёткая стратегия. Ты не можешь просто всем раздать в аренду по помещению. У тебя тогда начнется то, что сейчас происходит на  "Красном Октябре". Хотя там, по сравнению с другими неудачными кластерами, есть приятные места, офисы. Там есть много хороших пространств, но они, к сожалению, начинают засоряться другими. "Неправильные" люди видят, что там хорошая проходимость и начинают создавать свои проекты так, как видят их они. И это засоряет общее пространство.
Сергей:  Так происходит и  в Лондоне: сначала всё круто, потом появляются бизнесмены, потом "Старбаксы" (сеть кафе Sturbucks) и прочее, и тогда уже действительно творческие, интересные и передовые люди начинают искать,  и осваивать новый район. Например, район Hackney. Это очень далеко, но люди туда ездят.  В Москве всё гораздо сложнее. Здесь все зациклены на центре.

Мне кажется, что в Лондоне "гламурная" история не доведена до такого абсурда, как у нас.

Сергей:  Тут более абсурдно всё, но там тоже этого хватает. Большая часть района Soho, который раньше был передовым, сейчас превратилась как раз в "гламурно-гейскую". Там женщины "в люрексе", а "Мохито" стоит 20 фунтов.

В Москве половина так или иначе тусующихся людей подходят под это описание.

Сергей: Да, а 90 процентов тех, кого никуда не пускают, хотят быть такими. Неприятное зрелище, когда ты едешь на машине по территории "Красного Октября", к тебе прыгают 16-летние школьницы, готовые отдаться за три виски с колой, чтобы их куда-то отвезли. Это отвратительно.
Роман: Да это и раньше было, и всегда будет. Под "правильной" публикой мы подразумеваем ту публику, которая интересуется какими-то достойными вещами.
Сергей: Есть люди, которые что-то читают, у них есть интересная работа, они слушают качественную музыку. Да, их не так много. В основном это люди, которые "делают бабки".

Там нужно строить структуру и поднимать то, что здесь уже более-менее есть. Там денег поменьше, но и публика посложнее. Она более требовательная и гораздо более капризная. В Питере реально больше сумасшедших, больше тяжелых алкоголиков, я имею в виду поколение постарше нас. К тому же, Питер - более депрессивный город. Мы с Сережей из Питера, мы там родились, бываем и здесь, и там, поэтому мы имеем право говорить об этом. У нас есть и немного отстраненный взгляд, поскольку мы бываем в других местах. По моим ощущениям - люди там сложнее. Говорят, что есть противостояние Питера и Москвы, но оно гораздо больше со стороны Питера. Москва гораздо спокойнее к Питеру относится, а Питер к москвичам относится жёстко.

Говорят, что есть противостояние Питера и Москвы, но оно гораздо больше со стороны Питера. Москва гораздо спокойнее к Питеру относится, а Питер к москвичам относится жёстко.

Москва любит Питер.

Да. С этим тяжело бороться. Даже я, петербуржец, возвращаясь домой, воспринимаюсь как москвич. "Дом быта" считается московским местом, открытым москвичами. С этим постоянно приходится бороться, от этого устаёшь, и тратишь силы на совершенно ненужные вещи, чтобы просто доказать, что "ты не верблюд". Изначально было много скепсиса, но сейчас понемногу уже принимают. Для этого пришлось проявить массу радушия, потратить много здоровья, со многими выпить, поговорить и провести психотерапевтический сеанс.

И в какую сторону общество будет эволюционировать дальше?

Роман: Посмотрим, но я думаю, что в нормальную сторону, очень хочется на это надеяться.
Сергей: Хочется жить здесь, а не где-то. Когда ты находишься в Европе, то постоянно думаешь о тех, кто здесь и о том, что здесь. Хочется жить в своей стране и жить нормально. Не в смысле материально – это десятый вопрос, а в смысле – не бояться, что у тебя завтра отнимут твое дело и т.д. Хочется верить в лучшее.

Анастасия Муравьева

Фотограф: Юлия Емельянова, Елена Павлова